- В феврале мы немного пожили с Владимиром Петровичем на даче. Ему стало хуже, его положили в больницу на Карюкина.
В санатории мне врачи говорили (они его очень уважали): - Мы так хотим, чтобы он умер в коме, чтобы не узнал, что у него такая болезнь.
Я ведь все время играла, при нем у меня всегда было хорошее настроение. А как отойдешь от него...
Но все равно своего диагноза он так и не узнал. Когда я сидела и слушала, как врачи его убеждают, что у него печень, у него почки, у него гастрит, я сама начинала верить, что ничего страшного у него нет. Даже в последние дни к нему вызывали профессора из Куйбышева, который назначал ему диету.
Правда, однажды в Москве, когда мы лежали в больнице, он мне в полушутку говорит: - Давай тихонько возьмем историю моей болезни, посмотрим, какой там диагноз. А я ему говорю: - Да ты что?!
Тогда к диагнозу «рак» относились по-другому. От больного это держалось в строжайшей тайне.
Записано 4.1.2007 г.